Черный маг» или «Копыто инженера

Свою главную книгу, называвшуюся тогда «Черный маг» или «Копыто инженера»,
Булгаков задумал и стал писать, по-видимому, зимой 1929-1930 годов. Последние
Вставки в роман он диктовал своей жене в феврвле 1940 года, за три недели до
Смерти. Он писал «Мастера и Маргариту» в общей сложности более 10 лет.
Одновременно с написанием романа шла работа над пьесами, инсценировками,
Либретто, но этот роман был книгой, с которой он не в силах был расстаться,-
Роман-судьба, роман-завещание. Роман вобрал в себя почти все из написанных
Булгаковым произведений: московский быт, запечатленный в очерках «Накануне»,
Сатирическая фантастика и мистика, опробованная в повестях 20-х годов,
Мотивы рыцарской чести и неспокойной совести в романе «Белая гвардия»,
Драматическая тема судьбы гонимого художника, развернутая в «Мольере»,пьесе
О Пушкине и Театральном романе…К тому же картина жизни незнакомого
Восточного города, запечатленного в «Беге»,готовила описание Ершалаима.
А сам способ перемещения во времени назад-к первому веку истории
Христианства и вперед-к утопической грезе «покоя» напоминал о сюжетах
«Блаженства» и «Ивана Васильевича»…
О романе Булгакова исследователями разных стран написанно очень много
Литературы и еще, наверное, немало будет написанно. Среди трактовавших книгу
Есть и такие, что склонны были читать ее как зашифрованный политический
Трактат: в фигуре Воланда пытались угадать Сталина и даже его свиту распи —
Сывали по конкретным политическим ролям-в Азазелло, Коровьеве пытались
Угадать Троцкого, Зиновьева и. т. п. Трудно представить себе что-либо более
Плоское, одномерное, далекое от природы искусства, чем такая трактовка
Булгаковского романа.
Иные истолкователи романа увидели в нем аппологию дьявола, любование
Мрачной силой, какое-то особое, едва ли не болезненное пристрастие автора
К темным стихиям бытия. При этом они досадовали на безрелигиозность автора,
Его нетвердость в догматах православия, позволившую ему сочинить сомнитель —
Ное «Евангелие от Воланда».Другие же, вполне атеистически настроенные,
Упрекали писателя в «черной романтике» поражения, капитуляции перед миром
Зла.
В самом деле, Булгаков называл себя «мистическим писателем» ,но мистика эта
Не помрачала рассудок и не запугивала читателя. Воланд и его свита совершали
В романе небезобидные и часто мстительные чудеса, как волшебники в доброй
Сказке: с ними, в сущности, были шапка-невидимка, ковер-самолет и
Меч-кладенец, меч карающий.
Одной из главных мишеней очистительной работы Воланда становится самодово —
Льство рассудка, в особенности рассудка атеистического, сметающего с пути
Зводно с верой в бога всю область загадочного и таинственного. С наслаждением
Отдаваясь вольной фантазии, расписывая фокусы, шутки и перелеты Азазелло,
Коровьева и кота, любуясь мрачным могуществом Воланда, автор посмеивается
Над уверенностью, что все формы жизни можно расчислить и спланировать, а
Процветание и счастье людей ничего не стоит устроить-стоит только захотеть.
Сохраняя доверие к идее Великой Эволюции, Булгаков сомневается в возможности
Штурмом обеспечить равномерный и однонаправленный прогресс. Его мистика
Обнажает трещину в рационализме. Он осмеивает самодавольную кричливость
Рассудка, уверенного в том, что, освободившись от суеверий, он создаст точный
Чертеж будущего, рациональное устройство всех человеческих отношений и
Гармонию в душе самого человека. Здравомыслящие литературные сановники
Вроде Берлиоза, давно расставшись с верой в бога, не верят даже в то, что им
Способен помешать, поставить подножку его величество случай. Несчастный
Берлиоз, точно знавший, что будет делать вечером на заседании Массолита,
Всего через несколько минут гибнет под колесами трамвая.
Так и Понтий Пилат в «евангельских главах» романа кажется себе и людям
Человеком могущественным. Но проницательность Иешуа поражает прокуратора
Не меньше, чем собеседников Воланда странные речи иностранца на скамейке
У Патриарших прудов. Самодовольство римского наместника, его земное право
Распоряжаться жизнью и смертью других людей впервые поставленно под
Сомнение. Пилат решает судьбу Иешуа. Но по существу Иешуа — свободен, а он,
Пилат, отныне пленик, заложник собственной совести. И этот двухтысячелетний
Плен-наказание временному и мнимому могуществу.
В противоположность калейдоскопу мистики и чудес в главах о современной
Москве, сцены в Ершалаиме абсолютно реальны. В утреннем и предвечернем
Освещении очертания людей и предметов точны и четки, будто смотришь на них
Сквозь идеально прозрачное стекло.
История Иешуа Га-Ноцари лишь в самом начальном варианте романа имела
Одного рассказчика-дьявола. Поошеряемый недоверием собеседников на
Скамейке, Воланд начинает рассказ как очевидец того, что случилось две тысячи
Лет назад в Ершалаиме. Кому, как не ему, знать все:это он незримо стоял за
Плечом Пилата, когда тот решал судьбу Иешуа. Но рассказ Воланда был
Продолжен уже как сновидение Ивана Бездомного на больничной койке. А дальше
Эстафета передается Маргарите, читающей по спасенным тетрадям фрагменты
Романа Мастера о смерти Иуды и погребении. Три точки зрения, а картина одна,
Хоть и запечатленная разными повествователями, но именно оттого трехмерная
По объему. В этом как бы залог неоспоримой достоверности случившегося.
Один из ярких парадоксов романа заключается в том, что, изрядно
Набедокурив в Москве, шайка Воланда в то же время возвращала к жизни
Порядочность, честность и жестоко наказывала зло и неправду, служа как бы
Тем самым утверждению тысячелетних нравственных заповедей. Воланд
Разрушает рутину и несет наказание пошлякам и приспособленцам. И если еще
Его свита предстает в личине мелких бесов, неравнодушных к поджогам,
Разрушению и пакостничеству, то сам мессир неизменно сохраняет некоторую
Величавость. Он наблюдает булгаковскую Москву как исследователь, ставящий
Научный опыт, словно он и впрямь послан в командировку от небесной
Канцелярии. В начале книги, дурача Берлиоза, он утверждает, что прибыл в Москву
Для изучения рукописей Герберта Аврилакского,-ему идет роль ученого,
Экспериментатора, мага. А полномочия его велики: он обладает привелегией
Наказующего деяния, что никак не с руки высшему созерцательному добру. К
Услугам такого Воланда легче прибегнуть и отчаявшейся в справедливости
Маргарите.»Конечно, когда люди совершенно ограбленны, как мы с тобой-делится
Она с Мастером,-они ищут спасения у потусторонней силы».
Булгаковская Маргарита в зеркально-перевернутом виде варьирует историю
Фауста. Фауст продавал душу дьяволу ради страсти к познанию и предавал
Люблвь Маргариты. В романе Маргарита готова на сделку с Воландом и
Становится ведьмой ради любви и верности Мастеру.
Мысль о пеображении, перевоплощении всегда волновала Булгакова. На
Низшей ступени — это преображение внешнее. Но способность к смене облика
На другом этаже замысла перерастает в идею внутреннего пеображения.
В романе свой путь душевного обновления проходит Иван Бездомный и в
Результате заодно с прошлой биографией теряет свое искусственное и временное
Имя. Только недавно в споре с сомнительным иностранцем Бездомный, вторя
Берлиозу, осмеивал возможность существования Христа, и вот уже он, в бесплод —
Ной погоне за Воландовской шайкой, оказывается на берегу Москва-реки и
Как бы совершает крещение в ее купели. С бумажной иконкой, приколотой на
Груди, и в нижнем белье является он в ресторан Массолита, изображенный
Подобием вавилонского встрепа-с буйством плоти, игрой тщеславия и яростным
Весельем.
В новом облике Иван выглядит сумашедшим, но в дествительности это путь к
Выздоровлению, потому что, лишь попав в клинику Стравинского, герой понимает,
Что писать скверные антирелигиозные агитики-грех перед истиной и поэзией.
Берлиозу за его неверие в чудеса отрезали голову, а Иван, повредившись
Головой, потеряв рассудок, как бы обретает его, прозрев духовно. Одно из
Проявлений душевного выздоровления-отказ от претензии на всезнание и
Всепонимание. В эпилоге романа Иван Николаевич Понырев возникает перед
Нами в облике скромного ученого, будто за одно с фамилией изменилось и
Все его духовное существо.
Перевоплощение отметит и фигуру Мастера, и Маргариты. У Булгакова она уже
Совсем явно склонна к перевоплощению, миграции души-в духе ли новой
Антропософии или платоновского переселения душ. Есть в ней отсвет
Маргариты Навррской-московской прапрапраправнучкой «Королевы Марго»
Называет ее Коровьев. Но ведь Маргарите суждено еще обернуться ведьмой и,
Совершив свой опасный и мстительный полет над Арбатом, оказаться на балу
У сатаны.
Притягивает к себе загадка слов, определивших посмертную судьбу Мастера:
«Он не заслужил света, он заслужил покой».Учитель Левия Матвея не хочет
Взать Мастера «к себе, в свет»,и это место романа не зря стало местом
Преткновения для критики, потому что, по-видимому, именно в нем заключено
Собственно авторское отношение к вере и к идее бессмертия.
Выбирая посмертную судьбу Мастеру, Булгаков выбирал судьбу себе. За
Недоступностью для Мастера райского «света» («не заслужил») ,решение его
Загробных дел порученно Воланду. Но сатана распоряжается адом, а там, как
Известно, покоя не жди.
О бессмертии, как о долговечной сохранности души, «убегающей тленья»,в
Творении искусства, как о перенесении себя в чью-то душу с возможностью
Стать ее частицей, думал Булгаков, сочиняя свою главную книгу.
Его волновала и судьба наследования идей-преданным Левием Матвеем или
Прозревшим Иваном Бездомным. Научный сотрудник института истории и
Философии Иван Николаевич Понырев как ученик, увы, не более даровит, чем
Не расстающийся с козьим пергаментом Левий Матвей.
Иван Бездомный обретает нравственное сознание как наследный дар
Русской интелелигенции, к которой принадлежали Чехов и Булгаков. Вместе со
Своей клетчатой кепкой и ковбойкой он оставляет на берегу Москва-реки былую
Самоуверенность. Теперь он полон вопросов к себе и миру, готов удивляться и
Узнавать.
«Вы о нем… продолжение напишите»,говорит, прощаясь с Иваном, Мастер. Не
Надо ждать от него духовного подвига, продолжения великого творения. Он
Сохраняет доброе здравомыслие-и только. И лишь одно видение, посещающее
Его в полнолуние, беспокоит его временами:казнь на Лысой горе и безнадежные
Уговоры Пилата, чтобы Иешуа подтвердил, что казни не было…
Бесконечно длящаяся мука совести. Ее никогда не будет знать Мастер,
Проживший жизнь скорбную, но достойную человека.