Германский эпос

Принцип аллитерации характеризует все древнейшие памятники германской поэзии (немецкие, англосаксонские, скандинавские). Он связан с особенностью ударения в германских языках, которое падает на начальный (коренной) слог слова. Счет слогов и рифма проникают в германскую поэзию из романских образцов. Народная песня до сих пор сохраняет традиционную свободу акцентного стиха (счет по ударениям).
Сочинителем и в то же время исполнителем германской эпической песни является дружинный певец, носящий у западных германцев название «скоп». Англосаксонская поэзия (в особенности «Поэма о Беовульфе») оставила нам изображение скопа. Это дружинник, участвующий в боях вместе со своими товарищами, но имеющий песенный дар. Во время пира он воспевает подвиги, совершенные в бою, или поет старые песни, деяния эпической старины, сохраненные песенным преданием. В последнем случае, как всегда в устной поэтической традиции, повторение старой песни связано с творческой импровизацией. Каждый племенной вождь, или конунг, имеет своего певца. Певец окружен почетом, он пирует вместе с дружиной за «медовыми скамьями»; в награду за песню он получает дары — золотые кольца или запястья из королевской сокровищницы. Таким образом, скоп — певец полупрофессиональный: его основной профессией продолжает оставаться воинская служба дружинника. То же самое засвидетельствовано и о «скальдах», дружинных певцах скандинавского севера.
С другой стороны, песни знали и умели слагать не одни дружинные певцы. В родовом обществе, при отсутствии письменности, дар песенной импровизации и память на песню распространены очень широко. Существует ряд свидетельств в исторических источниках и в эпических сказаниях, что песню исполняет сам конунг или кто-нибудь из рядовых дружинников. Исландские бытовые саги показывают, насколько большое распространение имело искусство скальдов среди скандинавских викингов и в их дружинах. Поскольку в условиях патриархальной военной демократии дружина теснейшим образом связана со всей массой «свободных», дружинный певец эпохи «великого переселения народов» не выделяется из круга своих сородичей ни по своему общественному положению, ни по своей идеологии. Его воинские идеалы не имеют классово ограниченного характера, как позднейшая поэзия феодальной аристократий XII-XIII вв.; эпическое творчество «героического» века является в подлинном смысле народным творчеством.
Вследствие относительно ранней христианизации западных германцев древненемецкая письменность с начала своего возникновения (VIII в. н. э.) имеет в основном клерикальный характер и служит практическим целям монастырского преподавания и пропаганды христианской веры.
Единственным памятником древнегерманской эпической поэзии, который сохранился на немецкой почве в случайной записи клирика на страницах богословского трактата, является отрывок «Песни о Хильдебранте».
Старый Хильдебрант, начальник дружины Дитриха Бернского, вместе со своим господином «бежал от гнева Одоакра», оставив на родине молодую жену с младенцем Хадубрантом. Тридцать лет он провел в изгнании при дворе короля гуннов Аттилы и теперь возвращается на родину во главе войска. Здесь происходит его встреча с Хадубрантом, который выезжает со своей дружиной, чтобы встретить врагов. Бойцы спрашивают друг друга о роде и племени. Хадубрант называет себя, но когда отец хочет приветствовать его как сына, он принимает его слова за хитрость «старого гунна»: от моряков он слышал, что умер его отец Хильдебрант. Хадубрант принуждает отца принять бой. На этом сохранившийся отрывок обрывается.
«Песнь о Хильдебранте» может служить примером краткой эпической песни, представляющей раннюю ступень в развитии эпического сказания. Певец рассказывает отдельный законченный эпизод из героического сказания: предполагается, что имена героев и их отношения уже известны слушателю. Песня начинается непосредственно с действия — со встречи отца и сына между двумя дружинами. Развитие действия максимально сконцентрировано вокруг его драматической вершины. Отсутствуют развернутые описания и большие монологи; диалог ограничивается короткими репликами, непосредственно движущими действие. Тем не менее при всей краткости песни образы героев выступают в монументальной законченности. Юношеской отваге Хадубранта, ослепленного жаждой боевых подвигов, противопоставляются мудрая осторожность и жизненный опыт старого Хильдебранта, который, узнав сына, пытается уговорить его, и только презрительная насмешка Хадубранта, назвавшего своего отца «трусливым гунном», вынуждает его вступить в бой.
В этом трагическом конфликте между воинской честью дружинника и семейными связями отца и сына — основная тема героической песни.
Сюжет поединка отца с сыном известен в героическом эпосе многих народов: русский былевой эпос рассказывает о поединке Ильи Муромца с Сокольником, ирландский — о Кухулине и Конлайхе, персидский («Шах-Намэ» Фирдоуси) — о Рустеме и Сохрабе и др. Бытовой основой этого древнего сюжета являются отношения материнского рода (матриархата), при котором отец принадлежит другому роду, чем мать и дети.
В позднейшей эпической традиции сюжет связывается с именами различных эпических героев. Во всех перечисленных сказаниях сын рождается в чужой стране от встречи героя с чужеземной женщиной; возмужав, он отправляется во главе дружины разыскивать своего отца. Обычно отец побеждает сына и убивает его раньше, чем произошло признание. Особенности немецкой версии связаны со включением ее в сказание об «изгнании и возвращении» Дитриха Бернского. «Старый Хильдебрант», воспитатель молодого Дитриха и начальник его дружины, является типичной фигурой этого сказания. В древненемецком отрывке окончание отсутствует; вероятно, оно было также трагическим. О популярности сюжета в немецкой эпической традиции свидетельствуют его отражения в норвежской саге о Тидреке (XIII в.) и в позднейшей немецкой народной балладе, записанной в XVI в. В этих позднейших версиях трагический конфликт смягчается и поединок заканчивается примирением.
Единственным образцом древнегерманского эпоса большого масштаба является англосаксонская «Поэма о Беовульфе».
«Англосаксонской» называется литература на англосаксонском (или древнеанглийском) языке, которая возникла в среде германских племен, переселившихся в Британию. Переселение этих племен (англов, саксов, ютов) с континента (из прибрежных областей южной. Ютландии, Фрисландии и северной Германии) в Британию, сопровождавшееся ожесточенной борьбой с кельтским населением острова, началось в середине V в. и завершилось примерно через два столетия; однако уже к середине VI в. англосаксами был занят весь юг, центр и северо-восток нынешней Англии. С момента завоевания началось самостоятельное развитие политического и общественного быта, культуры и языка англосаксов, стоявшее в теснейшей зависимости от новых условий их исторического существования к прежде всего от общего процесса феодализации и христианизации англосаксонского общества.
На исходе VI столетия англосаксы не имели еще письменной литературы. Тем большее значение в ранние века англосаксонской истории имела, устная словесность. Мы имеем много свидетельств о существовании у англосаксов богатой песенной традиции. Среди различных племен распространены были песни, связанные с языческим религиозным культом, магические заговорные формулы и заклинания, первоначально имевшие метрический характер, а также песни свадебные, застольные, рабочие, военные, погребальные плачи и т. д. Со всеми подобными произведениями, прочно вошедшими в быт англосаксов, христианская церковь вела долгую и безуспешную борьбу.
Особой популярностью пользовалась, по-видимому, устная эпическая поэзия, следы которой сохранились в географических названиях и в позднейших литературных памятниках.
Искусство слагать песни и исполнять их в сопровождении музыкальных инструментов пользовалось у англосаксов большим почетом. Искусный певец, по-видимому, рано получил у англосаксов профессиональный облик. Наряду с певцами-музыкантами народного типа («глеоманами») на ранней стадии англосаксонской культуры встречается также профессиональный дружинный певец («скоп»), выделившийся из состава дружинников. Он был хранителем исторического предания рода, племени, княжеской дружины, близко стоял к королевской или вообще знатной семье и получал щедрые дары. Такой певец изображается в ряде произведений англосаксонской поэзии.
Один из наиболее ранних памятников этого рода — «Видсид» (т. е. «Много-странствовавший») рассказывает о таком странствующем певце, «объехавшем много дружин и народов», и упоминает о его песенном репертуаре, вращавшемся в круге сказаний континентально-германских эпических циклов.