Нужен ли Базаров России? (по статье Д. И. Писарева «Базаров»)

Пускай погибнут наши имена, лишь бы общее дело было спасено!
П. В. Верньо
Прощаясь в конце романа с Одинцовой, умирающий Базаров между прочим произносит важные для идейного содержания романа слова: «Я нужен России… Нет, видно, не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник…» — и путает их с бредом: «…мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… Тут есть лес» (XXVII).
Сначала кажется, что Базаров, а вместе с ним и Тургенев ставят странный вопрос. Базаров — будущий лекарь, образованный человек, умеющий и желающий работать, могущий, по словам Аркадия Кирсанова, отлично заниматься и практической медициной, и наукой, и не только этими видами деятельности (XXI). Почему же он не нужен своей стране, где остро чувствуется нехватка и лекарей, и дельных образованных людей? Дело в том, что вопрос Базарова для писателя имеет совершенно конкретный подтекст: нужен ли России Базаров-нигилист, то есть революционер. Сам Тургенев, будучи либералом, человеком умеренных политических взглядов, на поставленный вопрос, как кажется, дает отрицательный ответ, поэтому Базаров на протяжении всего романа представлен как герой-одиночка, а в конце романа умирает, так и не реализовав ни в чем своих выдающихся способностей. Мало того, уже через полгода после его смерти о нем никто и не помнит, кроме несчастных стариков родителей да ничтожного Ситникова, который «толчется в Петербурге и (…) продолжает «дело» Базарова» (XXVIII).
Свой замысел относительно образа Базарова Тургенев раскрыл в частном письме от 14 апреля 1862 года к своему другу — писателю К. К. Случевскому: «Мне мечталась фигура (…) сильная, злобная, честная — и все-таки обреченная на гибель — потому что она все-таки стоит еще в преддверии будущего…». Иными словами, писатель допускал, что в будущем люди базаровского типа могут найти полезное применение своим «революционным талантам», но сейчас — в 60-е годы XIX века — нигилистические идеи Базарова Тургенев считает ненужными и опасными.
Интересно, что Писарев, будучи революционным демократом по политическим убеждениям, соглашается с Тургеневым: Базарову в современных исторических обстоятельствах нечего делать и, следовательно, его смерть вполне оправдана: «Действие романа происходит летом 1859 года; в течение 1860 и 1861 года Базаров не мог бы сделать ничего такого, что бы показало нам приложение его миросозерцания к жизни» (X). Наука для Базарова, по мнению критика, не является самоцелью: он «никогда не сделается фанатиком, жрецом науки; (…) он будет заниматься ею или для того, чтобы дать работу своему мозгу, или для того, чтобы выжать из нее непосредственную пользу для себя и для других» (X). Если не наука, то что же может увлечь молодого нигилиста по-настоящему? Писарев развивает свою мысль дальше, говоря о возможном будущем людей базаровского типа: «… в этих людях таятся колоссальные силы. В чем выразятся эти силы? (…) Из Базаровых, при известных обстоятельствах, вырабатываются великие исторические деятели; такие люди долго остаются молодыми, сильными и годными на всякую работу; они не вдаются в односторонность, не привязываются к теории, не прирастают к специальным занятиям» (X).
Последующие рассуждения критика свидетельствуют, что он понял тургеневский подтекст в предсмертных словах Базарова: «новые люди» «всегда готовы променять одну сферу деятельности на другую, более широкую и более занимательную; они всегда готовы выйти из ученого кабинета и лаборатории» (X). Здесь очень кстати Писарев вспоминает Вениамина Франклина, знаменитого физика и одного из основателей США. Этот американец в юности был простым типографским наборщиком, потом успешным хозяином типографии и благотворителем. Он основал первую в североамериканских штатах общедоступную библиотеку (1731), а через десять лет — Пенсильванский университет (1740). Кроме того, Франклин был ученым-естествоиспытателем: общеизвестны его работы в области атмосферного электричества. Однако он оставил свой успешный бизнес, и благотворительность, и науку, как только дело дошло до войны за независимость североамериканских колоний, а потом и до работы над Декларацией независимости США (1775-1776). Можно предположить, что именно в подобной общественной деятельности, по мнению Писарева, раскроются незаурядные способности Базарова.
Итак, в 60-е годы XIX века Базаровы не нужны и с точки зрения Тургенева, и с точки зрения Писарева. А кто же нужен? Некоторые литературоведы считают, что ответ автора очевиден и содержится в словах, следующих непосредственно за роковым вопросом Базарова («Сапожник нужен, портной нужен, мясник…»). Доказательство такой точки зрения выглядит следующим образом: «Настоящая жизнь — это созидание, поэтому даже такие обыкновенные люди, как сапожник, портной, торговец (мясом), ощущают свою необходимость, нужность, полезность. А нигилист, не считающийся с этими потребностями, рано или поздно превратится в мясника иного рода — в палача, чье презренное ремесло отрицает все усилия доктора» (Л. Рослякова «На пути к герою» Литература, 1998, №47,с.3). Конечно, человечеству нужны сапоги и мясо, но столь же нужны ему благородные идеи, достойные цели, трудное и эффективное дело, высокие чувства и еще много разных духовных ценностей, которых ни сапожник, ни мясник (в силу низкой образованности) не в состоянии создать. Это работа для «мыслящего пролетариата», то есть для интеллигенции — писателей, критиков, философов, научных и общественных деятелей и т. п.
И вот «мыслящий пролетарий» — писатель Тургенев, в отличие от современных литературоведов, не может ответить на вопрос: «Кто нужен России?». Поэтому в романе «Отцы и дети» и «отцы» (Кирсановы), и «дети» (Базаров) обладают своими достоинствами и своими недостатками, но и те, и другие, по мнению писателя, оказываются бесперспективными. И критик Писарев (тоже «мыслящий пролетарий») не спешит с приговором герою-нигилисту: пока Базаров не нужен России, но окончательно судить о подобных людях «можно будет только тогда, когда Базарову и его сверстникам минет лет пятьдесят и когда им на смену выдвинется новое поколение, которое в свою очередь отнесется критически к своим предшественникам» (X).
В заключение следует сказать, что Писарев верно понял замысел Тургенева, поэтому рассуждения критика в статье «Базаров» совпадают с высказываниями писателя из частных писем. Писарев согласился с Тургеневым: сейчас Базарову нечего делать в России: «Базаровым все-таки плохо жить на свете, хоть они припевают и посвистывают. Нет деятельности, нет любви, — стало быть, нет наслаждения. Страдать они не умеют, ныть не станут, а подчас чувствуют только, что пусто, скучно, бесцветно и бессмысленно» (XI).
Определив таким образом современную российскую действительность вообще и судьбу Базарова в частности, Писарев вступил в идейный спор с Чернышевским и редакцией «Современника», которые утверждали, что именно в настоящее время в России перед молодыми людьми стоит огромная по важности общественная задача — крестьянская революция. Она должна свергнуть абсолютизм и установить настоящую волю («чтоб народ всему голова был»), справедливый суд и равенство всех граждан (Н. Г. Чернышевский «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон»). Спор с «Современником» будет продолжен в статьях «Мотивы русской драмы» (1864) и «Реалисты» (1864). В «Реалистах» — своем программном произведении — Писарев сформулирует серьезное дело для Базарова — просвещение общества: воспитывать, растить, умножать количество «мыслящих реалистов», они и составят цвет нации, который приведет ее к «созданию новых миров из первобытного тумана» (XVII).