Тема творчества у Есенина, Блока, Маяковского, Ахматовой и Пастернака

определила характер его
творчества.
Пастернак придавал огромное значение использованию слова, синтаксической и стилистической организации, а также образной системе своих произведений. Однако при всей нетрадиционности поэтики он стремился к конкретной содержательности.
Талантливость его не раз отмечалась Ахматовой, которая принадлежала к числу поэтов совершенно иного литературного течения — акмеизма, сформировавшегося в России в 10-20-х годах XX века как антитеза символу. Противопоставляя мистическим устремлениям символизма к «непознаваемому» «стихию чувства», акмеисты декларировали конкретно-чувственное восприятие «вещного мира», возврат слову его изначального, не символического смысла.
Несмотря на принадлежность к различным литературным течениям, у Ахматовой и Пастернака в понимании темы творчества гораздо больше общего, чем у Маяковского и Есенина.
Для этих поэтов поэзия объединяет все в жизни. Понимание действительности во многом роднит Пастернака с Блоком, ему свойственно то же восприятие жизни: желание постичь суть бытия, стремление к познанию:
Все время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
(«Во всем мне хочется дойти…», 1956)
Такое мироощущение лежит в основе всего творчества Пастернака, свою цель как поэт он видит в постоянном поиске истины.
Ахматова же осознает себя «наследницей» Пушкина («Смуглый отрок бродил по аллее», 1911). Причиной этому служит не только само место, Царское село, объединившее поэтов двух различных эпох, но и то влияние, которое оказало на Ахматову творчество этого поэта.
В данном стихотворении отразились особенности восприятия Пушкина Анной Ахматовой: сочетание конкретного ощущения его личности («здесь лежала его треуголка») и всеобщего поклонения национальному гению («и столетие мы лелеем еле слышный шелест шагов»). В поэзии «серебряного века» она признана «вторым Пушкиным»: и мироощущение, и цели творчества у Ахматовой тоже будут во многом пушкинскими.
Так прослеживается аналогия ахматовского стихотворения «Творчество» со стихотворением Пушкина «Поэт» (1827) и стихотворением Блока «Художник». Все они описывают приход творческого вдохновения. Как и для Блока, для Ахматовой вдохновение наполняет жизнь смыслом, превращая прежнее рутинное существование («какую-то истому») в мысль и действие. Однако образность этого стихотворения конкретнее, чем у Блока. Если у него вдохновение — звон, который «тянет… еле приметную нить», то у лирической героини Ахматовой с приходом вдохновения восприятие становится более чутким: «Неузнанных и пленных голосов мне чудятся и жалобы и стоны» (обостряется слух). И для Блока, и для Ахматовой, и для Пастернака жизнь без вдохновенья равнозначна духовной смерти.
В стихотворении «Рассвет» (1947) Пастернак описывает время без него как забвенье:
И через много-много лет
Твой голос вновь меня встревожил.
Всю ночь читал я Твой Завет
И как от обморока ожил.
У Пастернака и Ахматовой поэзия ассоциируется с магическим, потусторонним миром. У Анны Ахматовой она преобразует всю жизнь в какой-то «тайный круг», а у Пастернака — это голос творца, посылаемый на землю:
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
В этом отношении образность стихотворения Пастернака ближе к блоковскому: у Блока момент вдохновения ассоциируется с полетом ангела.
Из этого следует осознание поэзии как некоторого элемента, воплощающего материальную и духовную основы, космос и реальность. У Пастернака это прослеживается в стихотворениях «Ночь» (1956) и «Февраль. Достать чернил и плакать!» (1912).
Он строит стихотворение на приеме антитезы, противопоставляя космическое пространство:
И странным, странным креном
К другим каким-нибудь
Неведомым вселенным
Повернут Млечный Путь.
земному:
В подвалах и котельнях
Не спят истопники.
Объединяет эти два мира образ летчика, находящегося где-то на периферии Земли и Космоса. Этот образ тождествен образу поэта. Оказывается, что поэзия витает в просторах Вселенной и преобразует собой два начала.
В стихотворении «Февраль. Достать чернил и плакать…» поэт противопоставляет материальный мир и мир вечности. Здесь он не случайно употребляет в одном четверостишии слова различной степени конкретности: «шесть гривен» — определенная деталь — и глагол «перенестись», имеющий абстрактное, пространственно-временное значение.
Ахматовское понимание поэзии аналогично, но образы ее не так сложны и замысловаты, как у Пастернака и Блока:
Но вот уже послышались слова
И легких рифм сигнальные звоночки, —
Тогда я начинаю понимать,
И просто продиктованные строчки
Ложатся в белоснежную тетрадь.
Цель своей поэзии Пастернак и Ахматова видели в том, чтобы отражать в произведениях действительность, раскрывая перед людьми как положительную, так и отрицательную стороны мира. И Ахматова осознает свою задачу очень глубоко («Мне голос был. Он звал утешно…», 1917). Отказываясь оставить «край глухой и грешный», она избирает нелегкий путь «боли, поражений и обид». В стихотворение вводится библейский мотив: праведники должны покинуть землю.
Таким образом, оказывается, что поэт — посланник Бога, живущий по небесным законам. Предназначение его заключается в том, чтобы искоренять пороки людей и наставлять их на правильный путь.
Цель своего творчества Пастернак лаконично определил в стихотворении «Быть знаменитым некрасиво…» (1956), в котором он, подобно Пушкину, Гоголю, Некрасову, противопоставляет два типа поэтов: пишущих ради славы (являющихся «притчей на устах у всех»), и тех, для которых «цель творчества — самоотдача, а не шумиха, не успех». Свою задачу Пастернак видит именно в этом.
По его мнению, творчество должно отражать мировоззрение самого поэта: «Быть живым, живым и только… до конца». Именно правдивость изображения и упорный труд приведут к тому, что «другие по живому : следу пройдут твой путь за пядью пядь». Используя антитезу, Пастернак показывает, что бессмертие и память определяются отнюдь не благозвучием написанного и не венцом славы.
В стихотворении «Во всем мне хочется дойти до самой сути…» (1956) поэт дает определение всему творчеству: «Достигнутого торжества игра и мука». Это сочетание двух противоречивых понятий характеризует деятельность поэта.
Однако поэтом осознается и трагическое одиночество («Гамлет», 1946). ; Окружающий мир «тонет в фарисействе», ему присущи лицемерие и ханжество, потому люди не могут оценить поэта по достоинству. Герой оказывается противопоставленным обществу. В финальных строках чувствуется особая надрывность, безнадежность, горькое осознание правды: «Я ; один…»
Одиночество ощущается и Ахматовой, но оно не столь острое и ярко выраженное. Это можно понять из контекста: «боль поражений и обид» очевидно, нанесена людьми, окружающим обществом, отсутствием взаимопонимания.
Итак, понимание темы творчества у Есенина, Маяковского Блока Ах матовой и Пастернака имеет как сходные, так и различные черты. Не смотря на то, что все эти поэты принадлежали к разным литературным течениям, в основе творческой позиции каждого лежало осознание своего высокого предназначения как поэта. определила характер его
творчества.
Пастернак придавал огромное значение использованию слова, синтаксической и стилистической организации, а также образной системе своих произведений. Однако при всей нетрадиционности поэтики он стремился к конкретной содержательности.
Талантливость его не раз отмечалась Ахматовой, которая принадлежала к числу поэтов совершенно иного литературного течения — акмеизма, сформировавшегося в России в 10-20-х годах XX века как антитеза символу. Противопоставляя мистическим устремлениям символизма к «непознаваемому» «стихию чувства», акмеисты декларировали конкретно-чувственное восприятие «вещного мира», возврат слову его изначального, не символического смысла.
Несмотря на принадлежность к различным литературным течениям, у Ахматовой и Пастернака в понимании темы творчества гораздо больше общего, чем у Маяковского и Есенина.
Для этих поэтов поэзия объединяет все в жизни. Понимание действительности во многом роднит Пастернака с Блоком, ему свойственно то же восприятие жизни: желание постичь суть бытия, стремление к познанию:
Все время схватывая нить
Судеб, событий,
Жить, думать, чувствовать, любить,
Свершать открытья.
(«Во всем мне хочется дойти…», 1956)
Такое мироощущение лежит в основе всего творчества Пастернака, свою цель как поэт он видит в постоянном поиске истины.
Ахматова же осознает себя «наследницей» Пушкина («Смуглый отрок бродил по аллее», 1911). Причиной этому служит не только само место, Царское село, объединившее поэтов двух различных эпох, но и то влияние, которое оказало на Ахматову творчество этого поэта.
В данном стихотворении отразились особенности восприятия Пушкина Анной Ахматовой: сочетание конкретного ощущения его личности («здесь лежала его треуголка») и всеобщего поклонения национальному гению («и столетие мы лелеем еле слышный шелест шагов»). В поэзии «серебряного века» она признана «вторым Пушкиным»: и мироощущение, и цели творчества у Ахматовой тоже будут во многом пушкинскими.
Так прослеживается аналогия ахматовского стихотворения «Творчество» со стихотворением Пушкина «Поэт» (1827) и стихотворением Блока «Художник». Все они описывают приход творческого вдохновения. Как и для Блока, для Ахматовой вдохновение наполняет жизнь смыслом, превращая прежнее рутинное существование («какую-то истому») в мысль и действие. Однако образность этого стихотворения конкретнее, чем у Блока. Если у него вдохновение — звон, который «тянет… еле приметную нить», то у лирической героини Ахматовой с приходом вдохновения восприятие становится более чутким: «Неузнанных и пленных голосов мне чудятся и жалобы и стоны» (обостряется слух). И для Блока, и для Ахматовой, и для Пастернака жизнь без вдохновенья равнозначна духовной смерти.
В стихотворении «Рассвет» (1947) Пастернак описывает время без него как забвенье:
И через много-много лет
Твой голос вновь меня встревожил.
Всю ночь читал я Твой Завет
И как от обморока ожил.
У Пастернака и Ахматовой поэзия ассоциируется с магическим, потусторонним миром. У Анны Ахматовой она преобразует всю жизнь в какой-то «тайный круг», а у Пастернака — это голос творца, посылаемый на землю:
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
В этом отношении образность стихотворения Пастернака ближе к блоковскому: у Блока момент вдохновения ассоциируется с полетом ангела.
Из этого следует осознание поэзии как некоторого элемента, воплощающего материальную и духовную основы, космос и реальность. У Пастернака это прослеживается в стихотворениях «Ночь» (1956) и «Февраль. Достать чернил и плакать!» (1912).
Он строит стихотворение на приеме антитезы, противопоставляя космическое пространство:
И странным, странным креном
К другим каким-нибудь
Неведомым вселенным
Повернут Млечный Путь.
земному:
В подвалах и котельнях
Не спят истопники.
Объединяет эти два мира образ летчика, находящегося где-то на периферии Земли и Космоса. Этот образ тождествен образу поэта. Оказывается, что поэзия витает в просторах Вселенной и преобразует собой два начала.
В стихотворении «Февраль. Достать чернил и плакать…» поэт противопоставляет материальный мир и мир вечности. Здесь он не случайно употребляет в одном четверостишии слова различной степени конкретности: «шесть гривен» — определенная деталь — и глагол «перенестись», имеющий абстрактное, пространственно-временное значение.
Ахматовское понимание поэзии аналогично, но образы ее не так сложны и замысловаты, как у Пастернака и Блока:
Но вот уже послышались слова
И легких рифм сигнальные звоночки, —
Тогда я начинаю понимать,
И просто продиктованные строчки
Ложатся в белоснежную тетрадь.
Цель своей поэзии Пастернак и Ахматова видели в том, чтобы отражать в произведениях действительность, раскрывая перед людьми как положительную, так и отрицательную стороны мира. И Ахматова осознает свою задачу очень глубоко («Мне голос был. Он звал утешно…», 1917). Отказываясь оставить «край глухой и грешный», она избирает нелегкий путь «боли, поражений и обид». В стихотворение вводится библейский мотив: праведники должны покинуть землю.
Таким образом, оказывается, что поэт — посланник Бога, живущий по небесным законам. Предназначение его заключается в том, чтобы искоренять пороки людей и наставлять их на правильный путь.
Цель своего творчества Пастернак лаконично определил в стихотворении «Быть знаменитым некрасиво…» (1956), в котором он, подобно Пушкину, Гоголю, Некрасову, противопоставляет два типа поэтов: пишущих ради славы (являющихся «притчей на устах у всех»), и тех, для которых «цель творчества — самоотдача, а не шумиха, не успех». Свою задачу Пастернак видит именно в этом.
По его мнению, творчество должно отражать мировоззрение самого поэта: «Быть живым, живым и только… до конца». Именно правдивость изображения и упорный труд приведут к тому, что «другие по живому : следу пройдут твой путь за пядью пядь». Используя антитезу, Пастернак показывает, что бессмертие и память определяются отнюдь не благозвучием написанного и не венцом славы.
В стихотворении «Во всем мне хочется дойти до самой сути…» (1956) поэт дает определение всему творчеству: «Достигнутого торжества игра и мука». Это сочетание двух противоречивых понятий характеризует деятельность поэта.
Однако поэтом осознается и трагическое одиночество («Гамлет», 1946). ; Окружающий мир «тонет в фарисействе», ему присущи лицемерие и ханжество, потому люди не могут оценить поэта по достоинству. Герой оказывается противопоставленным обществу. В финальных строках чувствуется особая надрывность, безнадежность, горькое осознание правды: «Я ; один…»
Одиночество ощущается и Ахматовой, но оно не столь острое и ярко выраженное. Это можно понять из контекста: «боль поражений и обид» очевидно, нанесена людьми, окружающим обществом, отсутствием взаимопонимания.
Итак, понимание темы творчества у Есенина, Маяковского Блока Ах матовой и Пастернака имеет как сходные, так и различные черты. Не смотря на то, что все эти поэты принадлежали к разным литературным течениям, в основе творческой позиции каждого лежало осознание своего высокого предназначения как поэта.